Механизм влияния финансовой отчетности как макропруденциального инструмента

Финансовый кризис 2008–2009 гг. показал отсутствие аналитических инструментов, которые помогли бы прогнозировать и нивелировать глобальное накопление финансовых дисбалансов, внезапное увеличение которых может вызвать серьезные макроэкономические последствия. Оглядываясь назад, можно сказать, что наблюдалось отсутствие фундаментального понимания общесистемного риска. В частности, не удалось оценить, насколько высок риск различных типов финансовых учреждений на фоне устойчивых макроэкономических показателей и низких процентных ставок, поддерживаемых массовым ростом валюты балансов в финансовой системе. Кризис показал, что «… низкая инфляция и стабильность уровня цен, составляющие основную цель денежно-кредитной политики (ДКП), еще не гарантируют финансовую стабильность» [4, с. 172]. Чрезмерная уверенность в способности финансовой системы к саморегуляции привела к недооценке последствий растущих показателей долга и левериджа, которые стали результатом бума в кредитном секторе, особенно в сфере ипотечного кредитования. Данная ситуация привела к исторически низким уровням волатильности цен и премиям за риск. Также была недооценена роль финансового дерегулирования в усилении бума и его последствий для реальной экономики. Кризис выявил важные недостатки в моделировании взаимосвязи между реальной экономикой, финансовой системой и денежно-кредитной политикой. Современные работы по монетарной политике пытаются решить данную проблему. В сфере финансового регулирования кризис показал необходимость выхода за рамки только микропруденциального подхода. Надзорные органы пришли к консенсусу в отношении того, что следует использовать макропруденциальный подход: «... нам нужен новый набор инструментов макропруденциальной политики, который позволит властям напрямую влиять на кредитное предложение. <...> Эти инструменты необходимы, так как кредитный цикл является одним из ключевых факторов макроэкономической волатильности и потенциальной финансовой нестабильности» [25]. Для устранения системного риска к базовой микропруденциальной политике следует добавить макропруденциальную [19].
Термин «макропруденциальный» появился в конце 1970-х гг. [2, с. 96]. Он присутствует в документах Комитета Кука (который был предшественником нынешнего Базельского комитета по банковскому надзору (Basel Committee on Banking Supervision, BCBS ), а также в документах Банка Англии. В то время данный термин обозначал системную ориентацию регулирования и надзора, связанную с макроэкономикой [12]. Публичные упоминания макропруденциальной политики появились только в середине 1980-х гг. Банк международных расчетов (Bank for International Settlements, BIS ) определил ее как «политику, направленную на устойчивость финансовой системы в целом, а также механизма платежей» [7]. George Blunden, первый председатель BCBS, обратил внимание на то, что системный взгляд может подразумевать ограничение банковской практики, которая была бы разумной с точки зрения конкретного банка [11]. В начале 2000-х гг. понятие макропруденциального подхода к регулированию и надзору вновь получило развитие благодаря выступлению генерального директора BIS Andrew Crockett [18]. Использование термина «макропруденциальный» стало более распространенным в условиях финансового кризиса и после него.