Начальный этап производства по уголовному делу в Уголовно-процессуальном кодексе Российской Федерации и Кыргызской Республики

Начальный этап осуществления уголовно-процессуальной деятельности, охватываемый в России стадией возбуждения уголовного дела, уже многие годы является едва ли не самым дискутируемым вопросом в российской уголовно-процессуальной науке. Мнения ученых различны: от категоричных, согласно которым стадия должна быть упразднена, до умеренных, в соответствии с которыми стадия, хотя и является необходимой, но нуждается в существенной модернизации.
Так, Ю.В. Деришев допускает исключение стадии возбуждения дела из российского уголовного процесса, считая ее неэффективной и представляющей собой наследие советской уголовно-процессуальной модели [5, с. 34]. Б.Я. Гаврилов – сторонник приведенной позиции. Он считает существование данной стадии нецелесообразным, обосновывая это тем, что в ней, по сути, выполняются действия, которые в дальнейшем процессе вынуждены быть продублированными [3, c. 7]. Л.М. Володина полагает, что процедура решения вопроса о возбуждении дела выступает препятствием для своевременной реакции на преступления со стороны компетентных должностных лиц ввиду существующих ограничений доказывания на той стадии [2]. По причине возможной утраты весомых доказательств, собирание которых в ходе доследственной проверки является недопустимым, ставит под сомнение существование стадии возбуждения уголовного дела и А.П. Кругликов [10, с. 56]. Схожие точки зрения, хотя и с несколько иной аргументацией, высказывают и другие авторы [13].
Противоположной позиции – за сохранение первой стадии российского уголовного процесса – придерживается, например, А.Г. Волеводз, полагающий, что исключение этой стадии ляжет тяжелым грузом на бюджет государства и, как следствие, на плечи налогоплательщиков [1, с. 80]. Н.В. Жогин и Ф.Н. Фаткуллин указывают, что стадия возбуждения уголовного дела должна быть сохранена, поскольку выступает значимой гарантией защиты прав и законных интересов граждан от применения мер принудительного характера без достаточных к тому оснований, исключая произвол со стороны должностных лиц [6, с. 152]. А.А. Давлетов и Л.А. Кравчук делают акцент на том, что первая стадия российского уголовного судопроизводства выступает необходимым фильтром, позволяющим из массива поступающих сообщений о преступлениях отсеять те, по которым отсутствует основание для производства дальнейшей процессуальной деятельности [4, с. 114].
В условиях отсутствия консенсуса в научном мире относительно судьбы стадии возбуждения уголовного дела считаем, что для аргументированного ответа на этот вопрос целесообразно обратиться к зарубежному опыту. В XXI в. целый ряд стран, где раньше были сильны традиции советской уголовно-процессуальной модели, пошли по новому пути регламентации начального этапа уголовного судопроизводства. Первопроходцами в этом направлении стали уголовно-процессуальные законы Украины (2012 г.) и Казахстана (2014 г.).
Особенно интересным представляется опыт Кыргызской Республики, которая, развиваясь в ногу с мировыми тенденциями, в последние годы реализовала целый ряд позитивных демократических идей на пути дальнейшего строительства правового государства и упрочения институтов гражданского общества. Так, в рамках мероприятий, реализуемых при этом, за четыре года в Кыргызской Республике последовательно принято два уголовно-процессуальных закона – в 2017 и 2021 гг.
В советский период Киргизская ССР являлась частью Советского Союза, и ее законодательство развивалось в строгом общесоюзном русле. 29 декабря 1960 г. принят УПК Киргизской ССР [14], который по содержанию был практически дословной копией УПК РСФСР указанного года [17].