Неустановленная причастность и установленная непричастность к совершению преступления как основание прекращения уголовного дела

Природа события преступления может быть различной. В одних случаях событие является результатом действий непреодолимой силы, природных факторов, стихии, действий законов физики или химических процессов, к которым люди непричастны, а если и причастны, то опосредованно и против своей воли. В других – событие является результатом преднамеренных или неосторожных действий либо бездействия людей. В большинстве случаев оценки события как юридического факта, породившего уголовно-правовые отношения, возникает необходимость установления причастных к порождению события людей. Этот факт рассматривается как результат непосредственного или опосредованного участия определенных лиц.
Причастность лица к событию может быть преднамеренной, результатом проявления неосторожности или случайной. Из этого исходит законодатель, устанавливая уголовную ответственность лиц, чьи действия привели к появлению события, породили его сами или были причастны к нему, то есть содействовали в той или иной форме появлению, порождению события (факта), которое закон рассматривает как представляющее общественную опасность.
В научной литературе, в частности в работах Л.Г. Лифановой, анализируемое обстоятельство характеризуется как новелла уголовно-процессуального законодательства Российской Федерации [13, с. 123]. В действительности это не так. В Уголовно-процессуальном кодексе (УПК) РСФСР данное реабилитирующее основание сформулировано так: «недоказанность участия обвиняемого в совершении преступления» (п. 2 ст. 208 УПК РСФСР). Изложение в УПК РФ этого обстоятельства в измененной формулировке (непричастность подозреваемого или обвиняемого к совершению преступления) соответствует принципу, который можно сформулировать как «недоказанная причастность к преступлению равна доказанной непричастности».
В прежней формулировке исследуемое основание прекращения уголовного дела (хотя оно тоже было реабилитирующим) имело подтекст, который можно было понимать следующим образом: «причастность к преступлению была или могла быть, но это не удалось доказать». Такая трактовка дана, возможно, намеренно, поскольку она могла иметь определенные последствия для обвиняемого в будущем (например, в виде постановки на негласный учет, увольнения с работы, отказа восстановить на прежней должности и др.). Данный вывод вытекает из суждений В.М. Савицкого. Он писал: «Если участие обвиняемого в совершении преступления не доказано, значит собрано мало, может быть, очень мало доказательств, но какие-то обвинительные доказательства все же есть, … но следствие, вероятно, не сумело полностью доказать его виновность» [15, с. 49].
О неудачности формулировки недоказанности как основания для прекращения уголовного дела рассуждали и другие авторы. В частности, М.С. Строгович это основание прекращения уголовного дела охарактеризовал как «ввиду несовершения обвиняемым того деяния, которое ему вменялось в вину» [17, с. 175]. Ряд авторов предлагали использовать формулировку «за необоснованностью вывода о совершении преступления подсудимым» [12, с. 100; 14, с. 93].
Тем самым законодатель РСФСР учитывал возможность, которую описывает Н.Г. Стойко, правильно рассуждающий о том, что доказывание может завершиться достижением истины, ее недостижением или частичным достижением. В первом случае речь идет о доказанности обстоятельств дела или недоказанности. Каждому из таких состояний соответствуют определенные пределы доказывания. Доказанность обстоятельств дела – это случаи, при которых выводы следствия и суда соответствуют объективной истине. Недоказанность – а) достижение лишь вероятностного уровня знаний; б) невозможность дальнейшего доказывания [16, с. 22]. С учетом изложенной позиции замена слов «недоказанность» на «непричастность» должна восприниматься как удачное решение.