Китайская государственность, цивилизация и конституционализм в новейшее время

Современное конституционное движение в императорском Китае стало формироваться только в начале ХХ столетия, и его основные лозунги были заимствованы из соответствующих европейских концепций [15, с. 554–558]. После революции 1911 г. и свержения императорской власти Китай формально стал президентской республикой с крайне неустойчивой политической системой. Противоборство различных партийных и территориальных военных группировок привело к государственному перевороту 1927 г., когда у власти оказался генерал Чан Кай Ши и возглавляемая им партия Гоминьдан.
Начавшееся в 1931 г. вторжение Японии в Манчжурию также не способствовало устойчивости китайской государственности. Конституция Китая 1914 г. фактически не действовала, хотя рецепция западного законодательства активно осуществлялась в 20-30-е годы ХХ в. В то же время, как отмечают современные компаративисты, несмотря на попытки политических деятелей осуществить вестернизацию, континентальная система юридического мышления противоречила традиционной китайской ментальности [4, с. 359].
После окончания Второй мировой войны, с 1945 по 1949 гг. в Китае шла ожесточенная гражданская война между Гоминьданом и коммунистами. Победа КПК привела к существенным изменениям в стране, в том числе в системе организации власти. Прежде всего, в 1954 г. принимается Конституция КНР, согласно которой «Китай есть государство народной демократии, руководимое рабочим классом и основанное на союзе рабочих и крестьян» [8, с. 28].
Конституционализм нового Китая, как и его советский образец, относится к типу «номинального конституционализма» в силу специфики социалистического государства как такового. Оно выступает в форме республики, однако реальная власть сосредоточена в руках узкой группы руководителей правящей Коммунистической партии, где «руководящая роль в общественной и государственной жизни принадлежит рабочему классу и его партии» [17, с. 98–99], в то время как западная модель конституционализма опирается на совершенно иные положения, прежде всего, позиционируя права и свободы человека как высшую ценность [19, с. 329–330].
По мнению ряда государствоведов советской эпохи, «органы народного представительства – это ведущие органы государственной власти. Все другие органы государства имеют прямые источники своих властных полномочий или, в конечном счете, представительные учреждения. Последние, как правило, формируют (прямо или косвенно) все другие органы государства и наделяют их теми или иными полномочиями непосредственного содействия органам, выполняющим властные функции. Исполнительные органы, в свою очередь, также образуют некоторые государственные учреждения и назначают тех или иных должностных лиц, но они делают это под общим контролем представительных органов» [13, с. 207].