Мониторинг феномена коррупции в России (на примере анализа публикаций региональных сообществ в Интернете)

Реальные потери национальной экономики Российской Федерации от взяток, откатов, злоупотреблений служебным положением сложно оценить объективно, данные различных ведомств существенно различаются. Между тем сформировавшийся теневой сектор экономики оказывает негативное воздействие на внутренние процессы, способствует оттоку денежных средств за границу, негативно сказывается на национальной безопасности государства.
Формирование теневого сегмента происходило поэтапно, значимой вехой стал период кризиса советской системы и распада СССР. По данным Центрального статистического управления СССР 1991 г., по состоянию на 1989 г. зафиксирован размер теневой экономики 6,7% ВНП СССР, по состоянию на 1990 г. – 10,0% [6, с. 213]. При этом к проявлениям теневой экономики в СССР были отнесены: незаконные доходы работников сферы услуг; хищения общественного и государственного имущества; производство и продажа самогона; доходы, получаемые от перепродажи непродовольственных товаров по спекулятивным ценам; сокрытие от налогообложения лиц, занимающихся кооперативной и индивидуальной трудовой деятельностью; взятки должностных лиц, полученные от кооперативов; наркобизнес, проституция, контрабанда и др. Очевидно, восприятие теневой экономики того исторического периода включает факторы, связанные как с коррупционной деятельностью, так и с незаконным предпринимательством. В соответствии с данными Федеральной службы по финансовому мониторингу в 2018 г. теневая доля в общем объеме ВВП России составила более 20 трлн руб., что в процентном отношении к общему валовому внутреннему продукту составляет примерно 20% [6, с. 217].
Статистика коррупционных уголовных дел не может объективно характеризовать уровень коррупции по причине латентности данного социального явления. Статистические данные могут быть использованы для совместного анализа с другими данными (анализ законодательства, дискурс-анализ, социологические данные и др.). По мнению исследователей, коррупционные связи выросли и поглощают существенный объем ВВП. Если опираться на цифры, то в России уже много лет подряд коррупционные связи «съедают» от 15% до 18% отечественного ВВП [9, с. 444]. В США, например, эта цифра варьируется от 5% до 7% [9, с. 444].
В 2019 г. Россия в Индексе восприятия коррупции (Corruption Perception Index, CPI), ежегодно составляемого Transparency International (общественное движение, созданное П. Айгеном в 1993 г. в Берлине для противодействия и изучения уровня коррупции по всему миру. – Н.Л.) на основе опросов экспертов, предпринимателей и граждан, заняла 137-е место из 180-ти, набрав 28 баллов из 100 [11]. Аналогичный результат показали Доминиканская республика, Кения, Либерия, Ливан, Мавритания, Папуа-Новая Гвинея, Парагвай и Уганда [11].