Имплементация решений Европейского суда по правам человека в правовую систему Германии: конституционно-правовые основы и возможность их восприятия в российском правопорядке

Вопрос имплементации решений Европейского суда правам человека (далее – ЕСПЧ) в российский правопорядок не теряет своей актуальности уже третье десятилетие. Новый вектор исследования явление получило после расширения полномочий Конституционного Суда РФ и выработки им правовых позиций по проблеме в постановлении от 14 июля 2015 г. № 21-П. Актуальность анализа механизма имплементации в немецкий правопорядок обусловлена изучением и восприятием аргументов, разработанных Федеральным Конституционным судом Германии (далее – ФКС Германии) в решении от 14 октября 2004 г. («дело Гергюлю»), Конституционным Судом при формулировании механизма имплементации решений ЕСПЧ в РФ, изучаются границы возможности заимствования немецкого подхода. Предметом исследования является механизм восприятия решений ЕСПЧ в Германии с позиции его реализации применения в России. Кроме того, исследование проблемы актуально ввиду наличия прецедентной практики Конституционного Суда РФ по реализации им полномочия по проверке возможности исполнения решения ЕСПЧ в России при необходимости изменения норм Конституции для обеспечения его исполнения.
Положения Основного закона ФРГ (Grundgesetz) предусматривают статус Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее – Конвенция, ЕКПЧ), защиту прав из которой осуществляет специально созданный для этой цели ЕСПЧ в качестве федерального закона. Так, право международных договоров применяется в Германии в случае принятия специального закона, в котором отражены соответствующие положения в рамках международного регулирования. Несмотря на кажущееся отсутствие особого значения Европейской конвенции для немецкого правопорядка, обеспечение предусмотренных ей гарантий обусловлено открытостью Основного закона для международного регулирования, что согласуется с обязательностью следования закону и праву для всех органов власти Германии (ч. 3 ст. 20 Основного закона). Речь идет о нарушении его положений в случае, если нарушаются права, предусмотренные Конвенцией, что обусловлено принципом правового государства (Rechtsstaatlichkeit). Кроме того, в Основном законе упоминается об участии государственных органов Германии в международном сотрудничестве (Ст. 24). Руководствуясь данной логикой, Федеральный Конституционный суд Германии впоследствии разрешил обращение с конституционной жалобой на вышеназванное нарушение, тем самым показав, что Европейская конвенция является критерием осуществления конституционного контроля, законом, имеющим конституционно-правовое значение [7. C. 724]. В доктрине подчеркивается особый характер ЕКПЧ как международного договора о правах человека, высказываются позиции, что такое положение обуславливает необходимость толкования и самого Основного закона в соответствии с ЕКПЧ [5. С. 81]. Что касается места решений Европейского суда по правам человека, в доктрине указывается на развитие Европейской конвенции через постановления ЕСПЧ [4. С. 12]. Позиция находится во взаимосвязи с характеристикой «Конвенции как живого инструмента» и эволюционным подходом к ее толкованию [6. С. 1733]. Отметим, что подобный подход к восприятию международного регулирования характеризует Германию как дуалистическую правовую систему. Автор полагает, что в Германии речь идет о концепции «умеренного дуализма», который характеризуется отказом от противопоставления международного права и государственного суверенитета, в отличие от классического представления о дуализме. Международное право немыслимо без суверенных государств, но и государство не может осуществлять верховную власть без суверенитета. [1. С. 138] Современный дуализм действительно подразумевает суверенитет как силу внутри государства и независимость от любого высшего авторитета в международных отношениях. Однако взаимозависимость государств, регулируемая международным правом, не исключается – в рамках международного сотрудничества передаются компетенции оперативного характера, которые не являются элементами суверенитета. Возможность и целесообразность такой передачи обусловлена усилением глобализации, международной интеграции, чьи задачи совпадают с задачами государств-членов ЕКПЧ.