Профессиональное самоопределение и профессионализация рабочих современных предприятий

Среди множества социальных явлений, обуславливающих профессиональное самоопределение молодежи, профессиональные склонности, выбор профессии и соответствующей сферы приложения труда, в последние годы все чаще приходится обращать внимание на содержание профориентационной работы, содержание и условия конкретного вида труда, организационно-трудовой деятельности, сложность профессии и социально-экономический механизм удовлетворения потребностей человека в труде. Как известно, изначально в профессиональном самоопределении молодежи существенное значение приобретает мнение родителей, которые желали бы, чтобы их дети были с высшим образованием (66,0% в 1991 г. и 72,0% в 2017 г.), получили специальность экономиста (43,0% в 1991 г. и 44,0% в 2017 г.), юриста (22,0% в 1991 г. и 24,0% в 2017 г.), военного специалиста (11,0% в 1991 г. и 17,0% в 2017 г.), инженера-конструктора, технолога (8,0% в 1991 г. и 14,0% в 2017 г.). Важным условием для профессионального самоопределения молодежи на протяжении длительного периода времени была профессиональная ориентация в среднем образовательном учреждении – школе, где они знакомились с различными профессиями, проходили трудовое обучение, вырабатывали навыки умственного и физического труда. По оценкам исследователей Академии педагогических наук СССР, более 29,0% школьников познакомились с вопросами экономики и организации производства [10]. Заметим, что в группе родителей, имеющих рабочую профессию, более 40,0% полагали, что их дети могли бы идти работать на предприятия по рабочей профессии. Подобные оценки были характерны для периода, когда работа предприятий, представленных в народнохозяйственном комплексе страны, была устойчивой, а оплата труда работников рабочих профессий была выше абсолютного большинства инженерно-технических работников и сотрудников НИИ и КБ. Сдвиг в профессиональных ориентирах молодежи в последние 25–30 лет стал опытным фактом. Этот период М.И. Воейков и Э.Н. Соболев назвали «торжеством экономической несвободы» [3]. Экономическая несвобода характеризовалась уравниловкой в определении меры и эффективности труда, в ограничении роста благосостояния уровня и качества жизни, что приводило к снижению трудовой мотивации, иждивенчеству и апатии при выполнении функциональных обязанностей. Ограничения штатных работников сферы управления предприятиями привели к тому, что до 60,0% работников с высшим образованием работали не по специальности, полученной в вузе, или переходили трудиться на так называемую «рабочую сетку». Смена профессии сводилась к необходимости иметь постоянный заработок для обеспечения жизнеспособности работника. Деньги, – как писал А. Маршалл, – служат единственным пригодным средством изменения мотивов человеческой деятельности в широких масштабах [6. С. 78].
Обратим внимание на то обстоятельство, что в законодательстве, регламентирующем деятельность предприятий (1987 и 1990 гг.), были изъяты 2 права работников: участие в выработке решений и контроля. Это касалось не только наемных работников, но и рабочих, имеющих акции предприятия. Неоспоримым фактом стало то, что такие качества личности работников, как инициатива, предприимчивость, ответственность и т.п. уступали ориентациям на увеличение своего дохода. В сложные 90-е годы более 50,0% рабочих «подрабатывали» вне предприятия. В тот период времени только 24,0% выпускников средних школ смогли приобрести ту профессию, на которую были ориентированы в семье, более 40,0% по каким-то причинам сменили профессиональную ориентацию. В таблице приведены данные, характеризующие сопоставления рабочих профессий, которые хотели бы приобрести выпускники средних школ.
В условиях избытка профессий экономиста, юриста, маркетолога, логиста, бухгалтера, финансиста и т.д. и отсутствия трудоустройства в конкретной сфере приложения труда без какого-либо опыта работы, интерес молодежи к рабочим профессиям постепенно возрастает. Однако если только в Санкт-Петербурге в конце 80-х годов работали 265 ПТУ, готовившие работников более чем по 900 специальностям, то в настоящее время диапазон подготовки сведен к 45–50 специальностям при резком сокращении учебных заведений, ведущих обучение по рабочим специальностям. Но при этом и качество подготовки нельзя назвать удовлетворительным. Так, до 65,0% респондентов отмечают поверхностность предоставления теоретического материала, 52,0% – недостаточность времени для приобретения практических навыков; 48,0% – отсутствие закрепления за конкретным предприятием. Ранее в средних школах с производственным обучением молодежь занимала активную позицию по отношению к своей специальности и своей работе. Ими, в первую очередь, отмечалась необходимость реального участия в выпуске нужной стране продукции (так считал 71,0% опрошенных). Подчеркивалось, что работа учащихся должна приносить государству прибыль, школьное производство не должно быть убыточным (70,0%). Далее старшеклассники считают, что за работу им следует регулярно выплачивать заработную плату (67,0%), необходимо предоставить
возможность осваивать не одну, а несколько технологических операций (63,0%), должно быть реальное самоуправление, школьники сами могут решать некоторые производственные вопросы (63,0%). Им хотелось бы принимать участие в настоящем трудовом соревновании (62,0), в творческих разработках, рационализаторстве и изобретательстве (58,0%), работать по производственному плану (58,0%), в бригадах (58,0%). При оплате труда, как считают школьники, необходимо было бы учитывать коэффициент трудового участия (56,0%), включать в организацию труда элементы хозрасчета (46,0% опрошенных).