О становлении и развитии института восстановления уголовного дела и его материалов в ходе досудебного производства

История развития уголовно-процессу-ального законодательства в вопросах, связанных с восстановлением уголовных дел и становлением института восстановления утраченных уголовных дел, весьма противоречива. По нашему мнению, современное состояние российского уголовного судопроизводства о восстановлении утраченного уголовного дела либо его материалов является не столько результатом исторического развития правовых норм, сколько уголовно-процессуальной науки. По данному поводу вполне обоснованно можно сказать, что научные деятели и практические органы оказались «сильнее» законодателя в вопросах восстановительного производства. Фактически они являются основополагающим звеном в процессе становления и развития уголовно-процессуального института восстановления утраченного уголовного дела. Генезис любого существующего правового института большинством авторов принято рассматривать в рамках исторического подхода. Использование исторического подхода при исследовании, выделение этапов формирования, выявление основных критериев формирования, последующая их оценка способствуют более глубокому и комплексному анализу института. Более того, позволяют спрогнозировать направление его дальнейшего развития и даже предложить собственные меры реформирования. Факты утраты уголовных дел официальной статистикой не подтверждаются, хотя на практике такие факты встречаются как на досудебном этапе производства по делу, так и в суде.
В научной литературе наиболее распространено мнение о том, что история уголовного процесса прошла в своём развитии четыре этапа. Условно их подразделяют на дореформенный (до судебной реформы 1864 года); послереформенный (с 1864 по 1917 гг.); советский (с 1917 по 2001 гг.); современный (с 2001 по настоящее время) [2. С. 25]. В нашей работе мы будем придерживаться подобной периодизации. Если рассматривать институт восстановления уголовного дела либо его материалов, то совершенно справедливо можно сказать, что этот институт является достаточно молодым. История его формирования и развития может быть рассмотрена лишь в рамках советского и современного периода развития уголовного процесса.
В уголовно-процессуальной литературе на сегодняшний день нет единого мнения относительно момента становления института восстановления уголовного дела и периодов его дальнейшего развития. К сожалению, стоит признать, что данный вопрос достаточно слабо разработан на теоретическом уровне. Самой первой попыткой законодателя нормативно закрепить процедуру восстановления утраченных уголовных дел стало принятие Инструкции Совета народных комиссаров РСФСР от 6 января 1925 года № 9 «О порядке восстановления утерянных, уничтоженных или похищенных производств по судебным делам» [4]. До её принятия ни в одном из документов, регулирующих уголовно-процессуальное судопроизводство, о восстановлении упомянуто не было. Переоценить вклад, который внесла рассматриваемая Инструкция в развитие регламентации восстановительного производства, невозможно. Несмотря на то, что её положения далеко не полностью раскрывали процедуру восстановления, само её принятие стало большим открытием для уголовного процесса в целом.
Ещё одной попыткой узаконить восстановительное производство послужило принятие Приказа Наркомюста СССР № 35, Генпрокуратуры СССР № 175 от 23 мая 1942 года «О порядке восстановления уголовных и гражданских дел, по которым производство утрачено в связи с обстоятельствами военного времени». Предписания действий по восстановлению утраченных дел, закреплённые данным приказом, затрагивали лишь общие положения.
Большое число утраченных уголовных дел приходится на 90-е годы двадцатого столетия. Данное явление было вызвано общей нестабильностью общественных отношений, которые складывались на фоне проблем, существовавших в социальном, экономическом и политическом строе России в период конца XX – начала XXI веков. Именно в этот период возросло количество организованных преступных структур, активная деятельность которых повысила число криминальных случаев, повлекших за собой утрату уголовных дел. Криминальная деятельность подобных организаций проявлялась в нападениях на сотрудников органов внутренних дел, судей; в организации поджогов зданий суда и подразделений внутренних дел; в организации проникновения в вышеуказанные подразделения с целью хищения материалов уголовного дела.
С момента введения в УПК РФ [1] статьи 158.1 об утрате уголовных дел стали больше говорить в кругу научных деятелей уголовного процесса. Среди таких авторов можно выделить, например, В.С. Зеленецкого и В.Ю. Кузьминова [3]. В своей работе они говорили о технологии восстановления уголовных дел. Большой интерес представляет работа А.П. Фильченко «Восстановление утраченного уголовного дела как механизм, препятствующий прекращению правоотношения уголовной ответственности» [5]. В данной работе автор демонстрирует производный характер уголовно-процессуальных отношений от материального уголовно-право-вого отношения на примере правового института восстановления уголовного дела. А.П. Фильченко в своей работе убедительно доказывает влияние утраты уголовных дел на правовые отношения государственных органов в области уголовного судопроизводства, а также акцентирует внимание на несовершенство регламентации действующего законодательства в вопросах восстановительного производства. Уничтожение уголовного дела признаётся автором как один из способов уклонения преступников от уголовной ответственности. В свою очередь, трудности практических органов в вопросах привлечения лиц к уголовной ответственности обозначены автором как следствие несовершенства законодательства в области восстановления утраченных дел [5. С. 27–29].
В нашей стране об уголовных делах, которые были утеряны в процессе уголовного судопроизводства, готовы говорить далеко не все практические органы. В силу данного факта деятельность по их восстановлению всегда носила закрытый характер. В процессе нашего исследования нами была проведена работа по опросу следственных органов различных территориальных подразделений нашей страны. Поэтому для подтверждения изложенного выше приведём некоторые факты исследования. На вопрос руководителям подразделений «Имелись ли во вверенных Вам подразделениях случаи утраты уголовных дел либо материалов по уголовным делам за любой период времени?» некоторые руководители отвечали, что фактов утраты не зафиксировано. Однако из других источников мы получали абсолютно иные сведения. Многие регионы не давали конкретных комментариев, просто упустив данный вопрос из виду, хотя практика говорит об обратном. Подобная ситуация относится к Москве и Московской области, Санкт-Петербургу и Ленинградской области, Калужской области и другим регионам. Подобное скрытие наводит на ряд весьма неоднозначных выводов. По какой причине происходит скрытие данных фактов? Имеют эти причины объективный характер или же это сугубо субъективные причины? Очевидно на данный момент лишь одно, что проблема утраты уголовных дел достаточно широко распространена на всей территории нашей страны. Даже если исходить из того, что на один орган предварительного расследования будет приходиться только одно утраченное уголовное дело, то цифры уже будут говорить о глобальности проблемы. А как быть с тем, что за каждым утраченным уголовным делом стоят судьбы людей, конституционные права которых будут нарушены? Безусловно, нам просто необходимы изменения в законодательном регулировании процесса восстановления утраченных дел.